Читать книгу "Экстрасенсиха  - Олег Шелонин"

Вообще с этим киллером следствию повезло. Он оказался бесценным источником информации. Дмитрия Пескарева тоже он устранил по заказу все того же Крашенинникова. Парень попал под раздачу, оказавшись в самом центре политической борьбы, как только глава «Инвестстроя» объявил о своем желании бороться за кресло мэра. Буквально через неделю после этого события ему пришло заказное письмо, в котором в вежливой форме предложили перечислить энную сумму на офшорный счет в обмен на оригиналы документов, копии которых прилагаются. Ознакомившись с ними, Крашенинников понял, что дело плохо. На дворе уже не девяностые. Если эти документы попадут в следственные органы, его ждет не кресло мэра, а нары. Условия передачи были просты. Как только деньги будут переведены, ему сообщат номер ячейки камеры хранения с кодом доступа, где будут лежать оригиналы. Крашенинников выполнил все условия, но сам за документами идти побоялся, опасаясь провокации. Борманом тоже рисковать не стал. Поручил ему лишь проконтролировать выемку документов, которую совершит его сотрудник. Этим сотрудником стал Дмитрий Пескарев, которого за безотказность характера частенько использовали как мальчика на побегушках. Операция прошла чисто и гладко. Ни засады, ни подставы, но вот беда — доставленный Дмитрием документ явно был кем-то вскрыт, а потом неумело заклеен. Рисковать Крашенинников не хотел, и на следующий день Дмитрий Пескарев получил очередное задание проверить ровно в полдень что-то там на стройке. Что уж там он должен был проверить, Борман не знал, он знал лишь то, что шеф обеспечит присутствие клиента на пятом этаже недостроенного дома. Ему этого было достаточно.

С поджогом тоже разобрались. Причем без Бормана. Он к этой акции отношения не имел. С поджогом вообще забавно получилось. Раскрыл его лично я, причем совершенно случайно. После убийства Крашенинникова, несмотря на тайну следствия, кое-что из излияний Бормана просочилось в печать. Причем именно та часть излияний, которая была связана с гибелью родителей Варвары и как следствие превращением компании «Каскад» в компанию «Инвестстрой». Как объяснили Варьке адвокаты, судебные иски против нынешних владельцев фирмы, каковыми являлись наследники Крашенинникова, длятся годами и сжирают кучу денег, которых в отличие от многочисленной родни Крашенинникова у Варвары нет, и мы все дружно чесали репы, прикидывая, что же делать. А тем временем репутация фирмы стремительно падала. Она оказалась так подмочена, что инвесторы, а вслед за ними и служащие побежали, и стройки начали одна за другой останавливаться. И тогда наследники Крашенинникова, пользуясь тем, что иска от Варвары пока не последовало, начали в срочном порядке продавать активы компании. Буквально по бросовым ценам продавать. Оптовый покупатель нашелся быстро. Сделку завершили за три дня, а на четвертый день в дверях нашего дома появился представитель строительной компании «Мой Дом» и сообщил, что ее глава Семенов Николай Григорьевич приглашает нас к себе на переговоры. Мы с Варькой отказываться не стали. Приняли нас по-королевски. Глава фирмы встретил нас у порога, лично провел в свой кабинет, где, сияя, сообщил нам, что чисто из человеколюбия и прочих высоких соображений он решил облагодетельствовать Варвару и выделить ей целых десять процентов акций от своего нового дочернего предприятия, основанного на базе «Инвестстроя». Конечно же он ждал от нас как минимум оваций, а как максимум слез умиления, но я уже покопался в его мозгах, а потому сразу обломал:

— Десять процентов — это та сумма, что на покупку акций перечислил вам Чистильщик, но в отличие от нас он не в курсе некоторых нюансов. Начнем с поджога, который вы устроили, чтобы подставить «Южную компанию». Эта акция чуть было не стоила нам жизни. Радость моя, — обратился я к Варваре, — ты во сколько оцениваешь свою жизнь?

— В сто процентов акций, — мгновенно сориентировалась моя золотая.

— Мордочка, пардон, не треснет? — урезонил я ее. — Тот наркоша даже спичку зажечь не успел. Так что сто процентов перебор. Да вы не волнуйтесь, — обратился я к Семенову. — Моя невеста на многое не претендует, она ведь в строительном бизнесе ничего не понимает. Так что на все активы посягать не собирается, тем более что вы в них все-таки вложили свои кровные.

— Двадцать процентов, — выдавил из себя Семенов, покрываясь мелкой испариной.

— Товарищ не понимает, — удрученно вздохнул я, — ну что ж, придется продиктовать ему номера офшорных счетов, через которые компания «Мой Дом» успешно перекачивает черный нал, элегантно уходя от налогов.

Короче, где-то через полчаса активных переговоров он уже провожал нас со слезами умиления на глазах, явно поражаясь своей щедрости.

— Да о чем речь, уважаемый! Девочку обидели, родителей убили, разумеется, за это должна быть достойная компенсация! Сам Бог велел ей выделить как минимум пятьдесят один процент акций!

Лишь один пункт из тех странностей, которые происходили вокруг Варвары с того момента, как она объявила себя великим экстрасенсом, остался без ответа. Кто такой этот Чистильщик и почему он так рьяно опекает Варьку? Сначала двухсот тысяч евро не пожалел, чтобы вывести ее из-под удара, о котором, скорее всего, был заранее осведомлен, потом купил ей акции. Кстати, идея Николая, похоже, оказалась верной. Этот таинственный киллер действительно, как Юрий Деточкин, щедро жертвовал на детские дома. Визитных карточек не оставлял, но деньги стабильно появлялись на счетах детских домов через неделю после убийства очередного криминального авторитета. Последней его жертвой стал Крашенинников.

С того момента прошел почти месяц, и что интересно, активность ФСБ в Осоченске после покушения на Варьку как-то сразу стала затухать. Похоже, моя золотая была их последней надеждой, и, сообразив, что ловить здесь больше нечего, они начали сворачивать операцию. Невольно вспомнилось прощание с Галей. Перед отъездом в аэропорт она пришла к нам с Варькой со своим капитаном, чтоб якобы поблагодарить за спасение (типа если б я не завопил тогда «СНАЙПЕР!!!», ей бы точно пришел песец), а на самом деле она пришла, чтобы мысленно мне прошелестеть. «Счастья тебе, деда. Я тебя всегда буду любить». Кто бы знал, каких трудов мне стоило не прижать ее к себе и не расцеловать. Хотя, мне кажется, она почувствовала мой порыв и сделала это за меня, шокировав своим поступком Варьку. А вот Константин к такому проявлению чувств отнесся на удивление спокойно.

— Эй, жених, — неугомонная Варька ткнула меня локотком в бок, — проснись, мы уже на месте.

Я открыл глаза. Мы действительно были на месте. Прелестный домик на берегу озера, под навесом от дождя крепкий деревянный стол, на котором уже стояло все, что положено в таких случаях, и божественные ароматы шашлыка, проникающие в ноздри через опущенное окно машины. Около мангала орудовала Катерина — крепкая, под стать мужу мускулистая девица. По лужайке возле дома носилась мелюзга — дети Ивана и Коростылева.

— Успели, — обрадовался Иван.

Я вышел из машины, огляделся. Лепота! Из дома начал выходить народ. Тут были все свои. Александр Сергеевич с женой и Селиванов (его я сразу узнал по мыслеобразам, скинутым мне в свое время Варькой).

— А вот и Чижик с Пыжиком прилетели, — добродушно прогудел Коростылев. — Знакомься, Алексей, это Григорий Алексеевич.